Прямая речь
http://www.ecsocman.edu.ru/images/pubs/2004/07/01/0000164744/018ons1-93_-_0174-186.pdf
Требуя уважения свободы чувства для себя, они научаются допускать эту свободу и для другого». Это проявляется прежде всего в уважении женщины к другой женщине, к своей сопернице. «В новой женщине «ревнивую самку» все чаще и чаще побеждает "женщина-человек"»
«Современная женщина может простить многое из того, с чем всего труднее примирилась бы женщина прошлого: неумение мужчины доставить ей материальное обеспечение, небрежность внешнюю к себе, даже измену, но никогда не забудет, не примирится она с небрежным отношением к своему духовному "я"» .
Современная, новая женщина — самостоятельная личность. «Прежняя женщина не умела ценить личной самостоятельности. Да и что могла она с ней начать? Что может быть более жалкого, беспомощного, чем брошенная жена или любовница, если это женщина прежнего типа? С уходом или смертью мужчины женщина теряла не только материальное обеспечение, но и рушилась
ее единственная моральная опора... Современная, новая женщина не только не боится самостоятельности, но и научается ею дорожить по мере того, как интересы ее все шире и шире выходят за пределы семьи, дома, любви.
Новая женщина отводит любовным переживаниям второстепенное
место: «До сих пор основное содержание жизни большинства героинь сводилось к любовным переживаниям». Для современной женщины «любовь перестает составлять содержание ее жизни», ей [любви] начинает отводиться то подчиненное место, какое она играет у большинства мужчин»
«Капиталистический мир,— предупреждает Коллонтай,— щадит
лишь тех женщин, которые успевают сбросить с себя женские добродетели и усвоить философию борца за существование, присущую мужчинам.
«Неприспособленным», т. е. женщинам старого типа, нет места в рядах самодеятельных... Слабые, внутренне пассивные, жмутся они к семейному очагу, а если необеспеченность вырывает их из недр семьи, ... они безвольно отдаются мутной волне «легальной» и «нелегальной» проституции — вступают в брак по расчету или идут на улицу»
Коллонтай выступает с критикой трех основных форм общения между полами в капиталистическом мире — легального брака, проституции и так называемого «свободного союза». В основу буржуазного брака, по мнению Коллонтай, положены два ложных принципа: с одной стороны, его нерасторжимость, а с другой — представление о так называемой «собственности», о безраздельной
принадлежности» супругов друг другу. Идея «нерасторжимости» брака противоречит самой психологии человеческой личности, постоянно меняющейся в течение жизни. Человек может разлюбить, потерять общность интересов со своим партнером, встретить новую любовь, но буржуазный брак охраняет лишь семейную собственность, а не человеческое счастье. Представление о праве «безраздельного владения» одного супруга другим является еще одной нелепостью буржуазного брака, потому что непрерывное вмешательство в жизнь партнера ограничивает личность человека и, в конечном счете, убивает любовь.
«Сво-
бодная любовь» в буржуазном обществе ущербна, потому что в нее вносятся
неверные и нездоровые моральные представления, воспитанные буржуазным
легальным браком, с одной стороны, и проституцией — с другой.
Коллонтай утверждает, что «союз, основанный [...] на гармоническом созвучии душ и тел, остается и для будущего
человечества идеалом». «Но при браке на основе «большой любви», напоминает автор статьи, нельзя забывать, что «большая любовь» — редкий дар судьбы, выпадающий на долю немногим избранным»19. Что же остается делать другим, не столь удачливым? Пользоваться проституцией? Обрекать себя на
«эротический голод» или на холодный брак без Эроса? Коллонтай кажется, что промежуточным периодом, «трудной, но облагораживающей «школой любви» может стать «эротическая дружба», «любовь-игра» — понятия, которые Коллонтай заимствует у немецкого социолога Г. Мейзель-Хесс, автоpa книги «Сексуальный кризис». Эта «любовь-игра» объединит двух свобод-
ных и равных членов общества в союз, который не всегда может за-
вершиться браком. «Прежде всего,— пишет Коллонтай,— общество должно научиться признавать все формы брачного общения, какие бы непривычные контуры они ни имели, при двух условиях: чтобы они не наносили ущерба расе и не определялись гнетом экономического фактора». Моногамный союз, основанный на «большой» любви, но «не бессменный» и «застывший», сох-
раняется как идеал. Чем сложнее психика человека, тем неизбежнее «смены». Понимая, что «неизбежные смены» в половых отношениях особым гнетом ложатся прежде всего на женские плечи, Коллонтай требует, чтобы общество, во-первых, на деле признало бы «святость материнства», морально и материально поддерживая мать и ребенка, и, во-вторых, пересмотрело бы «весь моральный багаж, каким снабжают девушку, вступающую в
жизненный путь». «Пора научить женщину брать любовь не как основу жизни, а лишь как ступень, как способ выявить свое истинное «я». Пусть и она, подобно мужчине, научится выходить из любовного конфликта не с помятыми крыльями, а с закаленной душой.
ДАЛЕЕ АВТОР СТАТЬИ:
В 1918 году при непосредственном участии Коллонтай
составляется «Кодекс законов об актах гражданского состояния, брачном, семейном и опекунском праве». Согласно этому документу, только гражданская регистрация брака признается законной; и хотя церковные церемонии не запрещаются, они лишаются права легализации брачных состояний. Новый ко-
декс уравнивает в правах обоих супругов — жена может сохранить свою фамилию, иметь отдельное от мужа местожительство, распоряжаться своими доходами и иметь равные права на семейную собственность. Как регистрация брака, так и процедура развода значительно упрощаются. Понятие нелегальных детей отменяется: рожденные как в браке, так и вне брака приобретают
одинаковые права. Первый советский закон о браке и семье был немедленно признан самым революционным в мире.
К сожалению, миллионы женщин России не могли не только понять этот закон, но даже и прочитать его — они были неграмотны.
СНОВА А.М.
Странно и горько звучит ее признание: «...Как далека я еще от типа настоящей новой женщины, которая к своим женским переживаниям относится с легкостью и даже, можно сказать, с завидной небрежностью... Я же до сих пор принадлежу к поколению женщин, выросших в переходный период истории. Любовь со всеми своими разочарованиями, трагедиями и ожиданием неземного счастья так долго играла в моей жизни большую роль. Слишком большую роль!»
Бунт против «тирании любви» не означает, однако, что Коллонтай не верила в возможность гармонических отношений между мужчиной и женщиной. В статье, озаглавленной «Дорогу крылатому Эросу!», она мечтает о таких отношениях. Они видятся ей как любовный союз двух свободных и равноправных членов трудового коллектива, в котором любовь между мужчиной и женщиной покоится на трех главных принципах:
«1) равенство во взаимных отношениях (без мужского самодовления и рабского растворения своей личности в любви со стороны женщины);
2) взаимное признание прав другого, без претензии владеть безраздельно сердцем и душой другого (чувство собственности, взращенное буржуазной культурой);
3) товарищеская чуткость, умение прислушаться и понять работу души близкого и любимого человека (буржуазная культура требовала эту чуткость в любви только со стороны женщины)». Коллонтай называет это новое чувство «любовью-товариществом».
ИЗ РАССКАЗА "СЁСТРЫ!
"Он начинает пить, скандалить и пропадать из дома, а однажды приводит домой проститутку. Ночью, когда пьяный муж засыпает,
две женщины неожиданно встречаются на кухне и завязывают разговор. Оказывается, что проститутка — такая же потерявшая работу и отчаявшаяся женщина. Обе женщины, одна — продажная, а другая — замужняя, живущая со своим мужем только потому, что некуда идти, ощущают по отношению друг к другу чувство родственности. Вот почему рассказ называется «Сестры».
Письмо авторам
|
