Всестранник. Финляндия
Самая читающая публика планеты Земля живет на Фарерах. Холод, никаких проблем экономических – чего не читать-то.
Чуть-чуть отстают от тех приполярных рыбаков исландцы – но это ненадолго, потому что главной национальной идеей у последних является то, что они лучшие в мире ВО ВСЕМ, безо всяких, понимаете, исключений. Эх, нам бы, нам бы, нам бы всем в окно - в Европу, ту, которая пока еще читает! Но уж больно дороги авиабилеты до Торнсхавна и Рейкьявика, а поездом нет, поездом нам не доехать...
Но вот в третью по списку читающую державку мы вполне можем поездом, и даже велосипедом – финские пограничники, хотя они снаружи и не таки зеленые, как наши, на самом-то деле куда как более экологичны и честь вам отдадут еще лучше, если кто из вас будет пересекать рубеж Шенгена не на четырех колесах, а на двух, а то и вовсе босым. Приграничная деревушка с той стороны называется Нуияма, хотя, вообще-то, ям, ухабов и матерщины куда как больше по эту сторону маннергеймских линий.
А в той Нуияме главным местом, как и в любом населенном пункте страны болот и неудобий является именно библиотека. Есть, конечно, в финских деревнях и другие культурные заведения. Я, например, жил одно время в селе Лаукка, где симфонических оркестров была одна штука, а театров целых две, тогда как музеев – штук пять, а то и больше, потому как местные муниципальные активисты каждый выдвигали проект создания еще чего-нибудь завлекательного для интуристов - а слухи о том, что горячие финские депутаты не особо быстры разумом и делом – это все для отвода глаз. Все у них в порядке с головой, да еще и не воруют - Финляндия принадлежит к числу всего двух стран, а планете, где даже самые востроглазые ооновские эксперты так и не обнаружили случаев коррупции среди чиновничества. Ладно, бог с ними, со взятками, кому прошу думать, что финские взяточники просто маскируются лучше наших – пусть думают так, в конце-то концов, в Нигерии, абсолютном рекордсмене всемирных коррупционных рейтингов, ОЩУЩЕНИЕ СЧАСТЬЯ среди простого люда – тоже, как это ни парадоксально, тоже самое высокое в мире, ежели не считать крохотули-Винсента, в истории которого не было, говорят, ни единого случая самоубийств. Но мы уж особо райскими и труднодоступными уголками, куда на велике не домчишь, пока пренебрежем.
Мы поедем, мы помчимся к тем оленям… в Финляндию. В нынешнем году страна эта еще одну пальму первенства высадила на своих буераках. Лучшие в мире вокзал, аэродром и собес – это уже было, а вот перещеголять корейцев (южных) и голландцев по части внимания к образованию – финнам удалось впервые. Немцы, неожиданно проснувшиеся лишь в середине мирового педагогического поминальника, объявили по этому поводу национальный траур, правда, без особых слез. Навалившись всеми своими немецкими мозгами, придумали план «Северная командировка». Кстати, германские генштабисты на своих ошибках все-таки учатся, этого у них не отнимешь. После провала своего заносчивого плана «Барбаросса», они больше с мечом никуда не суются, и главную военную тайну своих соседей ищут именно в школах и библиотеках.
Так что есть у нас шанс еще раз встретиться с бывшими врагами нос к носу – в Нуияме и тысячах других стратегически важных пунктах, куда автобусы приходят без опозданий (ну, этим-то немцев не удивишь!) и где каждое утро в сельской библиотеке малышам читают сказки о главном, а старушки шуршат спозаранку свежими газетами. Кстати, русскими тоже - в настоящее время в Финляндии проживает около ста тысяч человек, которые с детства предпочитали говорить на языке, на языке Пушкина. Отнюдь, кстати, не на арапском, в Финляндии нам вообще придется, как говаривают урки, тщательно «фильтровать базар», чтобы ненароком не оскорбить тончайших струн черной, желтой или даже голубой души – тут с этим строго. Тут любой сомалийский беженец называет себя «афро-финном», и лишь тем отличается от «индо-финна»…» Лишь наши бывшие соотечественники не называют себя «руссо-финнами», как и предыдущее по численности нацменьшинство – шведы, и третье – саамы.
В приграничных с Россией городках - Коуволе, Лаппенранте и Лахти – языковая ситуация примерно такая же, как в Хайфе, где русскоязычному - уркогану ли, академику, не суть, все мы от Пушкина - вполне можно жить, не зная местных наречий. А Коуволе - вообще особый случай. Мало того, что в ясную погоду с некоторых здешних крыш видна в бинокль Россия, тут есть и еще один магнит - филиал ЛУЧШЕЙ В МИРЕ русской библиотеки. Сама-то библиотека гнездится в Хельсинки, это отсюда час-другой на хорошей машине по почти самым лучшим (испанцы говорят, что лучшие – у них, и хоть за это спасибо генералу Франко) дорогам. Туда, в Хельсинки, в течение всего 19-го века и еще первых лет 20-го шел обязательный экземпляр ВСЕГО, что печатали российские типографии. Только в Питер, Москву и Хельсинки - такова была странная воля императора Александра Благословенного, а кто ж с таковыми спорит. Что от тех обязательных коллекций в бывшей Ленинке и непереименовывавшейся Салтыковке на брегах Невы осталось - о том даже и спрашивать горько. А финны - медленные, книг не рвут, памятников не рушат - у них там подобралась превеселенькая коллекция – Ленин, Маннергейм, Куусинен, Гитлер, почти полный набор всех царствовавших Романовых, и не хочу я сейчас эту всеядность анализировать, а лишь констатирую тот факт, что слависты всех стран диссертации свои едут писать в Финляндию, а не страну спецхранов и цензур.
Тут уместно будет передать мое собственное первовпечатление от первопосещения маленького коувольского филиала той легендарной «Славики». Я ведь один из вас, и я тоже не раз посещал Ленинку, а значит, меня уже не испугать я уже привык - как привыкают к запаху помоек и к пронзительным надписям на стенах, после чтения которых думаешь – а может, и не нужно было столь уж рьяно ликвидировать неграмотность этого писучего народа, да и какучего, кстати, тоже, это я по бескудниковским лифтам знаю… Ну, так вот – я сначала не плакал, когда зашел в тот маленький коувольский филиал – мне было плакать некогда, был ранний вечер, и мне надо было успеть нырнуть в те долгожданные книги, и рыться, рыться, рыться в этих фолиантах … И хотя, повторюсь, был еще не поздний вечер, но подошла ко мне тихая финская женщина, потомица этих, как их там бишь – убогих чухонцев – и сказала мне нараспев «Анте-ек-си…», что значит «Простите…»и я уже внутренне сжался, поняв, что и тут меня гонят, и нет бесприютному читателю места даже под северным солнцем, отовсюду нас гонят и скоро мы вымрем повсюду… Но она мне сказала, что хотя уже поздно, да и голова у нее побаливает - нынче читателей было особенно много – но мне торопиться не стоит. Вот ключ – им надо закрыть после себя дверь, вот белый лист бумаги - на нем, если что будет брать, запишите название книги и Вашу фамилию…
А что Вы плачете? - спросила она меня, - наверное, решила, что я не совсем адекватен, но даже и это ничего не изменило в наших отношениях: я ее не знаю, она меня видит в первый, а может и в последний раз в жизни, но мы ведь давно знакомы - по Пушкину, и тем, кто был до, и по тем, кто, быть может, еще не убудет и после… ДАЛЕЕ НЕ ПУБЛИКОВАЛОСЬ, то есть - хвост. Даже если бы в той Коуволе вовсе не было гостиниц, я бы сплел из камыша, а то и из бумаги, как японцы, какую-нибудь хижину дяди с томом - и поставил ее на бывшем плацу русской армии, рядом с суворовскими казармами, переоборудованными под университетские корпуса. Назвал бы ее гордым словом «Библиотель Безнадежного Оптимиста» и качал бы деньги с рыцарей книги – которые уж на что они бедны, вполне могли бы раскошелиться на 7 (прописью – семь) евро, на билет туда-обратно из Питера в здешнюю тишь-благодать, ежели кому стремно ездить на чтения книг из Москвы и до Хельсинки на ночном поезде «Лев Толстой». Под шелест своих страниц в ожидании новых и радостных встреч. Русские полки, а иногда и целые русские отделы есть практически в любой финской библиотеке, за редким каким исключением. Но и их не останется - после поездки нашего «библиобуса» по городам и весям трех бывших не самых успешных губерний Российской империи, в декабре 1917-го года провозгласивших свою независимость, а ее гарантом попросивших быть русского генерал-кавалериста, и разведчика тож - Маннергейма. Который известен помимо всего прочего тем, что так и не осилил литературного финского языка, что просительно – сложен изрядно, пятнадцать падежей, отсутствие рода и времена заковыристы - с ходу никак не поймешь, где начинаются Завтра, рассвет и реальность, а где – из истории…И что ему было делать – командовал и увещевал, в основном, на классическом русском – и отнюдь не рушил того, что не очень-то плохо и было: земство, сельские школы. И портрет Николая Второго так и не убрал до конца своих дней из кабинета – и, странное дело, весьма щепетильные в этих вопросах финны не придирались по этому поводу к своему любимому маршалу, и прощал ему и акцент, и еще много всякого, ну да Маннергейм – это особая песня, еще не написанная по-русски…быть может, и мною, тихие попутчики мои, паломники в страну недалекого запада, к восточной околице огромной деревни Шенген, откуда можно (и нужно!) невооруженным (а другим и не увидишь!) разглядеть в ясный день дымы соседнего нашего Эсенгена, тоже пока еще, к счастью, читающего… На этих Русских полках - в самых первых рядах, среди рядовых пушкинского призыва, настоящими полковниками будут блестеть корешками тома «Полного собрания сочинителей «Русского журнала». У финнов нет в алфавите ни бе ни же, ни кукареку, там даже «Москвич» пришлось по этой причине переименовывать в «Элиту», «Запорожец» в «Ялту», а «Жигули» в «Самару» («Лада» не очень-то прижилась из-за созвучия с местным словечком, означающим «сарай»). Я буду, конечно, польщен, если среди галунов этого «ПСС» окажутся и томики с надписью «ХИЛТУНЕН-HILTUNEN» - будет, чем хвастаться перед детьми и внуками, потому что как же иначе реализовать библейское правило «Чти отца своего» (и деда, конечно) , если предки ничего такого и не написали, что надо чтить, тол есть читать, это перевод с древнерусского. А может, и с не менее древне-чухонского, все мы немного читатели…
Хорошая, кстати, компания - 1937 авторов, УЖЕ опубликовавшихся в «Русском журнале», да и придут другие имена - не менее умных, но, может, чуть менее разумом шустрых… И будут в тех книгах и комментарии, и резюме на всех пятнадцати падежах и на сотнях евро-наречий. А то у нас в редакции намедни вышел глюк – что–то закоротило в компьютере и он начал печатать тексты «РЖ» почему-то латиницей – «Na vojne kak na vojne». По собственной инициативе. Видать, и машинам уже надоела душераздирающая разноголосица наших перьев… Стал я обзванивать знакомых издателей - спрашивал, сколько им надобно денег и времени для того, чтобы перевести на бумагу те тексты "РЖ", что витают сейчас в ноосфере в виде виртуальных крючочков. Наименее жадные сказали мне, что можно за НЕДЕЛЮ подготовить к изданию выбросить на рынок тысячу экземпляров в неприхотливой обложке и если не надобен глянец, то себестоимость такого томика будет – менее евро. Этой тысячи экземпляров, конечно, не хватит, чтобы поставить «РЖ» во все библиотеки Финляндии, а ведь есть еще и остальной Шенгене с его 10 миллионами русскоязычных, и старушка Сорбонна, и еще куда как более старый университет в марокканском Фесе, который не доглядел вот, и теперь еще и из этого королевства придется нам ждать не одни апельсины, а еще и лимонки-гранаты и всякий другой гремучий фрукт по испанским, российским и финским – дорогам, и некуда спрятаться, только под юбку культуры, пока она сама еще дышит…
Наверное, люди, куда как более сведущие в издательском бизнесе, предложат схемы, позволяющие «РЖ» организовать эти книжные залпы сразу из многих стволов, как когда-то стреляла и пела «Катюша». Подписка по диаспорным клубам – их сотни в Шенгене - и многие уже обросли своими газетами, сайтами, кабельным телевидением…Проект этот я бы порекомендвал не оставить беспризорным и российскому Наркомпросу - как вас бишь теперь называть, товарищи министры, а ныне, я слышал, вроде как федеральные агенты какие-то что ли, ну да и ладно, агенты так агенты – лишь бы не последним номером в списке стояли в списке правителей наших, а еще бы лучше: Агент 001 – школа, агент 002 – вуз, агент 003 – библиотеки…Похоже на список чрезвычайных телефонов, что, в общем, понятно – война…Международная…Священная…Весна человечества или закат его – черт разберет, но пока еще чтим… Мне один геолог в Душанбе рассказывал - семью его спасла «Всемирка». Когда по городу метались какие-то перегретые на солнце отморозки и орали «Чемодан-Вокзал-Россия» (другим словам их школа так и не научила) и начались погромы, он соорудил убежище из всех 200 томов «БВЛ», запихал туда обоих своих малышей и таджичку-жену жену, а сам встал за дверью с геологическим молотком. Молоток у нас у многих имеется, и серпы тоже…
И как минимум 1937 томов «Полного собрания сочинителей»…Целая Оружейная палата. Кстати, из окна кабинета Г.О.Павловского виден Бабьегородский переулок. Кто нее знает – растолкую. Некоторые бабы с некоторыми своими детьми не успели скрыться в Кремле в дни очередного то ли татаро, то ли – в свете нынешних арабских дел – КАТАРО-какого-то нашествия, и укрылись в подвалах церквушек на Якиманке (Иоаким+Анна – это бабушка и дедушка Христа по матери, то есть охрана надежная). Кремль эти татары-катары спалили, а баб НЕ ЗАМЕТИЛИ. Бабы потом повыползали из-под земли, продолжали рожать других баб, помоложе, и мужиков, которые из которых чтили отцов, да и сами писали… Вот пока и живем-с, а то вы все Кремль да Кремль, пора бы оставить в покое страдальцев…
Письмо авторам
|
