ЛГ. Муравленко.
Источник: Литературная газета, Москва
Дата выпуска: 14.01.1998
Номер выпуска: 2
Автор: Валерий ХИЛТУНЕН
Заглавие: Город Муравленко. Другая жизнь
Фрагменты из не вышедшей пока книги, которая пишется кровью и нефтью
В "НЕЗАВИСИМОЙ ГАЗЕТЕ" на первой полосе появился большой вопросительный
знак. Речь шла о вопросе, кто именно из бензиновых гигантов планеты - то ли
"Шелл", то ли еще кто - и чьим соратником станет в той подковерной борьбе,
которую ведут меж собой наши нефтегазовые бароны. Коллега, который много
лет специализировался на энергетических проблемах, советовал паковать
чемоданы и покупать билет на поезд "Лев Толстой", который вечером выходит
из Москвы, а с утра уже в Хельсинки. Потому как первопричиной ВСЯКИХ войн и
неурядиц являются именно нефтяные разборки. Так было, так есть и так будет
- аж до конца XXI века, пока, по прогнозам футурологов, человечество
окончательно не исчерпает до дна все свои запасы черного золота.
Интересно, какими словами будут вспоминать потомки имена нынешних
нефтяников? И не забудут ли вовсе?
И еще сказал коллега: ах, если бы жив был Муравленко! Он был последним, кто
еще мог бы помирить друг с другом наших нефтяных баронов. Почти все они
вышли из-под его крыла. Но Муравленко Виктор Иванович погиб в 1977 году. В
некрологах, правда, писали - умер.
* * *
...Отгремели торжества, посвященные 85-летию со дня рождения Виктора
Муравленко. Родился в 1912-м на Кубани, а погиб в 1977-м по дороге из
Кремля на Старую площадь. Или наоборот. Маршруты главнокомандующего
Запсибом было отследить невозможно. Приезжая в Москву, Виктор Иванович
сновал по кабинетам туда-сюда, туда-сюда, примерно так, как это делал
двести лет назад другой выдающийся россиянин, Александр Васильевич Суворов,
который терпеть не мог царских паркетов, но раз нужно было для Дела, то
чего уж там.
* * *
И всю свою мужицкую ненависть к чиновному миру приходилось топить в себе -
об ЭТОМ ни попу не расскажешь (тем более по чину требовалось быть
атеистом), ни психотерапевту зарубежномуг Приходилось прикидываться
сильным. Сердце казачье терпело-терпело, гудело, негодовало и замерло, как
подстреленная птица.
* * *
Муравленко общался со Сталиным не напрямую, а через Байбакова, который из
всей сталинской плеяды если чем и выделялся, то постоянным наличием рядом с
собой ВТОРОГО раздражителя в лице великого и трагического Алеши Косыгина.
Так что по поводу нефтяной элиты Отечества я так скажу - она не только
потому является мирового уровня промышленной элитой, что понесла
значительно меньше людских потерь при отстрелах Репрессанса. Она выросла
под крылом Губкина, цену которому хорошо знали и сам он, и Император (в
глубине души отчаянно завидовавший Губкину за его уникальное умение видеть
сквозь землю). Подумать только - на всей планете лишь несколько человек
учуяли запах Главной Кладовой. Интуитивно - Жюль Верн, почему-то упрямо
именовавший Тюмень центром мира. Ханты-мансийские шаманы, категорически,
под страхом смерти запрещавшие шляться по тем болотам, где ПАХЛО. И
мечтатель Губкин, над которым его зарубежные коллеги поначалу посмеивались,
но потом научные контакты были практически свернуты, да и не до России было
по ту сторону океана. Ниже пояса парализованный, но в верхней своей части
гениальный Рузвельт ставил ультиматумы нефтяному бизнесу - или делитесь
сверхприбылями с государством, или я НЕ БУДУ СПАСАТЬ СТРАНУ, но и народу
своему задавал всего один, но строгий вопрос: "Мы - великая нация?" Народ
отвечал утвердительно. Фирмачи, поскрипев зубами, решили-таки, что ТАКОМУ
президенту помочь надо. По эту сторону большого океана грузинский Император
никого ни о чем не спрашивал - он сам у всех отнял и деньги, и волю, взамен
расплатившись великой иллюзией причастности каждого к еще более великому
делу, чем созидание отдельно взятой сверхдержавы.
* * *
Если есть на земле место, которое по смыслу и виду менее всего похоже на
Гималаи, то это и есть Тюмень. Тут не действует даже народная русская
загадка про шубу и кафтан, которые гуляют по горам и по долам. Я, правда,
не знаю доподлинно, что это такое - долы, но в этом Болоте их явно нет.
Сырая тяжесть сапога, роса на карабине, кругом вода, одна вода - и мы
посередине. Празднуем юбилей. Новая гостиница называется "Кволити" -
единственное место на тысячу миль вокруг, похожее на Запад. Все остальное
похоже - нет, не на Восток, это - Север.
* * *
Севернее города Муравленко проживает от силы лишь 0, 5 процента населения
земного шара. Некоторые считают, что это и есть золотой, "гиперборейский"
генофонд планеты - исландцы, норвежцы, северные шведы, кстати, где-то тут
неподалеку проживают и те, кого с известной натяжкой можно-таки именовать
чистокровными русскими. Но я не об этом. Город Муравленко вообще состоит
большей частью из приезжих украинцев, а городской военкомат редко в какой
год снабжает Российскую армию призывником из числа коренных народов. Тут не
в корнях дело. ДУХ России если где и стоит искать сегодня, то уж точно не
на югах и вряд ли в столицах.
* * *
Памятник ненавистному Ермаку казахи потребовали со своей территории убрать.
Статую пригрел Новочеркасск - Ермак и впрямь был не казах, а казак.
Муравленко тоже был - казак. Хотя и не ходил в лампасах и никого не стегал
нагайкой, как это иногда нынче принято в городах Тюменской области - чем
она хуже прочих, чтобы не обзавестись собственными казачьими кругами.
Теперь даже Полярных круга в данной местности целых два - один придуманный
географами, а второй - казачий. При всем моем сложном отношении к
современному казачеству я готов признаться, что ЗАВИДУЮ таким людям, как
Платов, Ермак и Муравленко. Мне кажется, что люди будущего, если оно
все-таки состоится, будут более походить характерами и статью на этих
людей, чем на тех моих интеллигентных коллег, с которыми я с удовольствием
беседую в библиотеках, но остерегаюсь приглашать в командировки, особенно в
те города и веси, где пока не построена гостиница "Кволити".
* * *
С Россией можно только сбрендить, умом английским не понять. Тем более что
для изучения нужно бы брать ЧИСТЫЙ, без посторонних примесей элемент,
высшей пробы. А где его было найти? Кто сумел допросить Косыгина? Кому
довелось откровенно побеседовать с Машеровым? Макаренко был - совок? А
Курчатов? Королев? Твардовский? Гайдар (который дед)? Светлов?
* * *
Я понимаю одно. "Черно-белое" деление на своих и чужих является чепухой,
упрощением, которое удобно, быть может, политикам для их повседневной и
мелочной дрязги. Те люди, которые оставляют след, не прячутся по разным
сторонам придуманных баррикад. Они сами по себе - баррикадыг
* * *
Когда Байбаков вычислил среди прочих супернефтяников России именно Виктора
Муравленко, чтобы ему на плечи взвалить Болото, он правильно угадал, что
казаки в одиночку жить не умеют и не боятся, когда рядом с ними подрастают
сильные. Это ведь чиновный люд старается уже в зародыше задушить то, что
выбивается из черно-бело-серого ряда.
* * *
Муравленко привык работать в "партизанском" режиме. Когда не у кого
спрашивать - только у себя. Говорят, что Брежнев именно за это недолюбливал
белорусских руководителей - они пришли в свои послевоенные кабинеты не из
армейских, а большей частью из партизанских соединений, а значит, уже вошли
во вкус своеволия. Муравленко тоже был из числа "партизан", привыкших
работать в тылу если не врагов, то начальственных дебилов, что, в общем,
одно другого стоит. Его мучили на расстоянии. На Сахалин самолеты с
материка летали редко, а с Москвой была столь чудовищная разница в часовых
поясах, что звонить нужно было ночами, а ночью чиновник хоть и хорохорится,
но все равно крик уже не тот идет. Да и связь еще та, в общемг
* * *
Центром России долгое время считалось сердце патриарха в тот момент, когда
он стоял в алтаре Успенского собора в Кремле. Оно должно было биться с
частотой 72 удара в минуту. Это означало, что все в стране в порядке.
* * *
В январе 1924 года центром бывшей Российской империи стало другое, мертвое
сердце, которое то ли пребывало в мумифицированном футляре, то ли было
оттуда предварительно вынуто - это было гостайной, как и местонахождение
второго мертвого сердца, которое целых восемь лет - с марта 1953-го и до
1961 года - обожествлялось, а потом, наверное, было эвакуировано и зарыто в
российскую почву.
Юность Виктора можно проследить по картинам Иогансона и Дейнеки - пролеты
цехов и рабфаки, знамена и парашюты. Не так давно я вычитал в одной газете
слезную благодарность жителям приполярного города Муравленко от простой
русской женщины, которая в одних тапочках убежала из города Грозного да так
вот и пилила через всю Евразию в поисках места, где говорят музы, а пушки
молчат. Про муз я тут к слову приплел, конечно, но - тьфу-тьфу через левое
плечо! - в славном городе Муравленко пока не стреляют. Женщина в тапочках
бежала поначалу вдоль Кавказских гор - как раз в тех краях, где отец Вити
лечил горцев от разных местных заболеваний, в том числе от воспаления
щитовидки - йодом. При таком воспалении люди частенько становятся
раздражительными и не в меру агрессивными. Йод, конечно, помогал, бром,
валерьяна, но лучше всего - нефть. В малых дозах она помогает от нищеты, но
в больших количествах, конечно, притягивала (как и сейчас) лихих людишек.
Нефть - она и сама по себе кровь земная, а не водица, ну и вокруг нее
бурлит и пенится кровь человечья. Тут надо держать ухо востро и быть очень
сильным человеком. С перерывом - в страшный день 16 октября 1941 года,
когда все население столицы разделилось на убегающих и остающихся, - футляр
для сердца переместился в Тюмень, тогда еще даже и не областной центр, а
так - центр Вселенной. Эту странную идею почему-то начал проповедовать в
конце своей жизни французский писатель Жюль Верн, из чего можно сделать
вывод, что фантаст был провидцем. В отличие, например, от Гитлера, который
на своих картах послевоенного устройства России на месте Тюмени оставил
большое белое пятно. Дурак, стало быть, хотя и большой любитель
Достоевского. В 1977 году ничего выдающегося как бы и не произошло, потому
как не считать же ГЛАВНЫМ событием того эпохального для страны года
траурную рамочку в главной газете, правдиво известившей о том, что герой и
трижды делегат МУРАВЛЕНКО В. И. скончался, но не в доме 65 по улице Ленина
в Тюмени, где жил, и не в соседнем доме 67, где работал нефтяным королем, а
вовсе даже в Москве. Та газета всегда отличалась искусством сообщать
полуправду, а потому и не акцентировала внимания читающей публики на то, по
выходу из КАКОГО кабинета Муравленко последний раз глотнул воздуха, как это
делает большая усталая рыбина, которую прибило к чужому берегу. Дело было
днем, а потому из всех звезд Москва смогла предложить его вниманию восемь
рубиновых, обогреваемых током от старенькой электростанции Мосэнерго, в
недрах которой тоже изрядно попахивало черным соком земли. Когда сердце
Муравленко остановилось, звезды не погасли, членовозы не прекращали ни на
минуту утюжить столичный асфальт, немного понадрывался композитор Шопен -
по паспорту вроде поляк, но по духу и смыслу - парижанин, сочинивший такую
сонату си-бемоль мажор, под которую человечество хоронит уже четырнадцатое
поколение своих гениев - подонков, впрочем, тоже, но тут уж маэстро не
виновен.
Двадцать лет спустя и мы, и выбранные нами члены, которые хотя и
переименовались, но по-прежнему жрут немало бензина, продолжаем проедать,
пропивать и пускать по ветру наследие гениального россиянина, не будь
которого, мы бы все нынче прозябали не на 105-м месте из ооновского списка
длиной в 209 стран, а где-нибудь возле Таджикистана с его ЧЕТВЕРТЫМ с
конца. Впрочем, далеко ходить не надо - ближайшим к Тюмени государством
является Казахстан, так вот его ночами уже и не видно из космоса.
* * *
Возлагаю на себя социалистическое обязательство и встречный план - я
докопаюсь-таки, что за сука такая талантливая окопалась в семидесятых в том
кабинете на Старой площади, откуда ЛУЧШИЕ из российских мужиков уже не
возвращались. У меня к ней, суке этой, свой счет имеется. В детстве я
сильно любил, уж извините, Ивана Антоновича Ефремова, который умер на том
же пороге и примерно тогда же.
Про Ивана Ефремова я тут говорить не стану, как и про Сергея Королева,
надорвавшегося чуть ранее. Это я оставлю внукам. Без коммунизма и даже без
космоса мы еще кое-как протянем, а вот без керосинки своей приобской нам то
бы и осталось, что обе ножки протягивать вдоль Уральского хребта.
Тут вышло у фантастов постановление, что всех запасов нефти хватит при
нынешних аппетитах человечества всего на 102 года. Что, конечно, не сильно
радует - если ничего другого не придумаем, то быть большой беде, скандалу и
переделу собственности. Так что мы еще много раз низко в пояс поклонимся
этим лобастым мужикам, которые сумели - вопреки всему! - так организовать
то Дело, что оно примагнитило со всех концов эс-эс-эс-эра именно тех, кто
умирать будет, а с места не сойдет, и если марли не хватит - портянкой
перевяжутся тухлой, а соли не будет - хлеб промакнут потом. Таких народов
на земле больше нет - кто раньше тут жил, тот уже давно смотался или
вымерз.
* * *
В 1931 году, когда отечественное телевидение начало свои экспериментальные
передачи, Виктору Муравленко было всего 19 лет и, он тогда обращал очень
мало внимания на то, что не пахло нефтью. Ну разве только на любовь, но
Клавдия тоже была из этой буровой породы. А вот в 1967 году, когда Москва и
Париж, будто соревнуясь друг с другом, начали ЦВЕТНОЕ телевещание, у
Муравленко будто пунктик какой появился. Он все разговоры о будущем Запсиба
сводил к тому, что в КАЖДОМ доме будет телевизор - и обязательно цветной!
Финский президент, проезжая нашими заполярными трассами, спросил у нашего
губернатора в том смысле, что зачем тут столько скворечников понатыкано
вдоль дорог. На что губернатор патриотически солгал, что это отнюдь не
скворечники, но - свинарники. Финский президент был умный и тактичный,
поэтому он не стал спрашивать, почему на этих свинарниках сплошь
телеантенны. Кстати, город Муравленко гордится тем, что нет тут засилья
балков и вагончиков, как в других местах.
* * *
Ровно половину всех своих валютных поступлений страна моя получает как бы
по завещанию от Муравленко и еще нескольких самородков, смешавших
собственную кровь с кровью землиг
* * *
гСтранное дело - в эпоху тотальных переименований, когда даже безобидную
Ульяновскую улицу в Москве теперь велено называть Николоямской и нет больше
улиц Чехова, Герцена, Пушкина, никто не покушается на то, чтобы вернуть
доисторическое имя городу Муравленко. А у него и не было никакого другого
имени - болото тутошнее было анонимным. Так что лично я знаю лишь ДВА
российских города, которые в эпоху крушения кумиров были названы именами
без- упречно достойных сограждан - КОРОЛЕВ под Москвой и МУРАВЛЕНКО в
Ямальском (впрочем, скажу-ка я лучше от греха подальше "на Ямале",
поскольку черт ногу сломит, разбираясь, где тут нынче независимый округ,
где автономная община, а где еще какая административная единица).
Кстати, и во всем мире не так уж много городов было в последние годы
названо в честь выдающихся землян. Даже мыс Кеннеди снова стал мысом
Канаверал. Так что лично я буду протестовать, ежели кто из перегретых
радикалов станет бубнить, что негоже, мол, оставлять на карте
демократической России имя верного ленинца, делегата трех партийных
съездов, бывшего в числе тех, кто единогласно одобрялг
Убей меня Бог, но я пока не понимаю, как он носил в себе это трагическое
противоречие. Он ведь уже тогда видел, какому дьяволу служит это его черное
золото. Что там Сахаров с его страданиями по поводу одной-единственной
водородной бомбы! ВЕСЬ военно-промышленный комплекс СССР корнями своими -
из этих болот.
* * *
г Будь в разных наших партиях идеологи посообразительнее, давно бы они
оприходовали добрую память о Викторе Муравленко, приспособив биографию
уникального и трагического человека для своих меленьких целей. Не врал, не
крал, единогласно одобрял - как такого не записать в соратники, тем более
что мертв и слова супротив не скажет. Читая "юбилейные" материалы о
Муравленко, диву даешься - авторы зачем-то повытаскивали на свет божий
какие-то пронафталиненные указы, стенограммы выступлений на каких-то
безумных партхозактивахг ТАКОЙ Муравленко будущему человечеству не шибко-то
и любопытен. Из песни слова, конечно, грешно выкидывать, так ведь и
песня-то еще даже вчерне не написанаг. Мой старший коллега по "Комсомолке",
рекомендовавший меня в Союз журналистов, Ярослав Голованов несколько лет
жизни положил на то, чтобы внятно рассказать потомкам о том, что за человек
был Генеральный конструктор. Не будь этих книг, мы бы хрен чего знали о
Королеве-человеке, а ведь то одно и интересно, а не регалии и не награды.
Голованов копал, как крот. Помню, на его запрос пришел ответ от начальника
лагеря: "Действительно, заключенный Королев С. П. находился во вверенном
мне учреждении. О ДАЛЬНЕЙШЕЙ СУДЬБЕ УКАЗАННОГО ЗАКЛЮЧЕННОГО МНЕ НИЧЕГО НЕ
ИЗВЕСТНО. Дата. Подпись"
С Муравленко случай другой.
Он был вроде как типичный "совок" - законопослушный, старательный, вовсе
никуда не бегущий из зоны. Только кажется мне, что люди завтрашнего дня
если на кого и будут похожи из наших современников, то в них очень много
будет вот от таких "совков", как Муравленко и Королев.
Из того, что обыватели Кенигсберга проверяли часы по Канту, вовсе не
следует, что он был ВСЕГО лишь самым точным из прусских мещан. Оно только с
виду так представлялось. Да, самую сложную и бунтарскую книгу человечества
- "Пролегомены чистого разума" - написал преспокойный с виду человечек,
которого вовсе не за что было сажать в тюрьмуг Самую сложную, пожалуй,
экономическую головоломку планеты оригинальнейшим и до сих пор до конца не
понятым способом решил человек, не боровшийся с чудищем "облым, стозевным и
лаяй", а приспособивший его дряблеющую, но тогда еще мощную мускулатуруг В
русских сказках такое уже бывало - помните, как пушкинский Балда не стал
надрываться, поднимая кобылу на руки, а оседлал ее и направил куда надо. Я
думаю, что иначе в тот год ТУ проблему решить было нельзя. Страна уже почти
отказалась от рабского труда - по крайней мере уже не было МИЛЛИОНОВ зэков,
на чьих костях и можно было стелить в болотах гати. Не было иностранных
инвестиций - Губкину, еще до войны предсказавшему Запсиб, мог верить
Сталин, но вовсе не обязаны были верить "Шелл" и "Бритиш петролеум". Это
завтра нефтяные тузы планеты будут кусать локти себе и конкурентамг.
Северное Болото по-прежнему для веселья мало приспособлено, но это уже не
та безлюдная и непролазная топь, что была тут ДО Муравленко. В будущих
учебниках по глобальному менеджменту на примере освоения Запсиба, наверное,
будут учить выживанию и победам при стопроцентно неблагоприятных условиях -
климатических, экономических, социополитических.
* * *
Когда Рокфеллер был полезен как неутомимый двигатель и толкач, Америка
прощала ему и сверхдоходы, и монополизм, и звериное отношение к
конкурентам. Но в 1911 году, за год до рождения в кубанской станице
лобастого хлопца Вити Муравленко, Америка сказала - баста, слезай с коня,
Рокфеллер. Если бы в тот год его "Стандард Ойл" не была принудительно
разделена на несколько конкурирующих компаний, Рокфеллер превратился бы в
чудовище, тормоз, капкан для экономики. Когда неповоротливая Госдума примет
(а российский сенат одобрит) наконец внятный закон, из которого станет
ясно, кто в этой стране и на что может претендовать по части недр и
нефтедолларов, можно будет даже без калькулятора сосчитать, насколько же
российская демократия моложе американской.
* * *
История страны, если ее просветить на какой-нибудь гигантской
энцефалограмме, представляет собой картину вялотекущей шизофрении с пиками
и спадами и загадочно постоянной амплитудой колебаний.
1905-1917-1929-1941-1953- 1965-1977-1989-2001. В этой цепи для меня самым
загадочным и был 1977-й, ничем выдающимся вроде бы не отмеченный. Теперь я
знаю, в чем тут дело. Это был год, когда Революция пожрала последнего из
своих выдающихся детей, который еще мог ее спасти. В тот день на пороге
кремлевского кабинета в последний раз вздрогнуло не только измочаленное
сердце Виктора Муравленко - пошел отсчет ПОСЛЕДНЕГО удара великой эпохи,
изучая которую, сбрендит не одно поколение будущих социологов. Эпоха эта,
как и все, что родом с восточноевропейских равнин и западносибирских болот,
- умом не понимаема, не измеряема люксембургским аршином
* * *
Самые добрые глаза были у него, когда он с трибуны фантазировал о том
прекрасном времени, когда в каждом доме будет цветной телевизор. У него
вообще был на этих телевизорах пунктик - в Москве первым делом бежал по
магазинам, ревниво всматриваясь в ценники - скоро ли эти "Рубины" и "Темпы"
будут всем по карману? Его почему-то мучило наличие цветного телевизора в
собственном доме, в то время как другим приходилось смотреть неправильный,
черно-белый мирг Он плакал над той знаменитой статьей о китобойной
флотилии, начальник которой - член ЦК КПСС - гноил матросов в трюмах, где
они погибали от жары, а сам плескался с любовницей в бассейне. В чем тут
виноват был Муравленко? В том, что дьявольская эта флотилия ходила на его
нефти, и в том, что приходилось состоять в одной партии с тем негодяем,
возившим из Бразилии тряпки Подгорному, а потому и всесильнымг
* * *
Первая нефтяная скважина в России была открыта раньше, чем в Америке, - но
у нас не оказалось своего Рокфеллера. Наверное, в русском народе был
все-таки недостаточен запас той звериной жестокости, которая необходима при
борьбе сразу на два фронта - с Землей и другими представителями рода Людей,
коих древние философы наивно определяли как безрогое двуногое существо с
мягкой мочкой уха. Мочка и впрямь мягкая, а вот что касаемо рогов, то это
вы у Рокфеллера спросите - пусть расскажет, как его бодали конкуренты и что
с ними стало. Рокфеллер, конечно, умер, но можно и у ныне живущих нефтяных
баронов роговую шишку на лбу пощупать и другие разные мозоли, приобретенные
в процессе паблик релейшнс с конкурентамиг Когда пришло время осваивать
Баку, пришлось царю и капиталу звать варягов. Горцы в ту эпоху еще не
слишком охотно покидали свои аулы, а потому сержантами нефтяной индустрии
на Кавказе становились парубки, какие пошустрее, из тех станиц, которые
поближе. Революция социальная, приключившаяся в 1917 году, лишь ускорила
ход другой, более обстоятельной революции - научно-технической. Не приди
большевики к власти, Виктор Муравленко скорее всего все равно стал бы
буровиком и дорос до крупного нефтяного менеджера. Правда, он не был бы
Героем Социалистического Труда, но ведь и Рокфеллер кое-как прозябал без
единой золотой звезды. Впрочем, поскольку на земле нет, кажется, города с
названием Рокфеллер, то я бы на месте Муравленко не торопился завидоватьг В
конце концов не капиталом единым жив человек - кстати, самый богатый
человек на земле это прекрасно понимал: он к старости как с цепи сорвался,
разбрасывая щедрыми горстями всякую филантропическую мелочь, лишь бы
помнилиг У людей более всего развит ОБОНЯТЕЛЬНЫЙ центр памяти, это у нас
еще со времен рептилий. А деньги, как известно, не пахнут, так что
воспоминания о них выветриваются моментально.
* * *
История ХХ века, если внимательно внюхаться, пахла ЛИШЬ нефтью. Туманом
покрыта предыстория великих войн, а вглядись - и обязательно увидишь
бензиновые пятна под солнцем. Если бы наша Дунайская флотилия перекрыла
трубу из Плоешти в Германию, что бы осталось от Гитлера? Первые месяцы
Отечественной в баках немецких танков булькал исключительно российский
бензин - и тот, что мы им по дурости своей поставили по контракту, и тот,
что они без спросу взяли по дороге на Москвуг Сталин, посылая Байбакова на
Северный Кавказ, посмотрел на наркома с грустью. Его нужно было расстрелять
и в том случае, если бы немцам осталась хоть одна действующая скважина, и в
том, если бы все скважины были взорваны, а враг бы к ним не прорвался.
Байбаков чудом успел-таки взорвать все (после войны ничего восстановить не
смогли - пришлось бурить заново!) буквально перед носом у немцев. А то бы
не знали мы и ни Байбакова, и ни Муравленко, которого старший коллега вроде
как ангел-хранитель вел некоторое время по жизни.
* * *
О мертвых или хорошо, или никак Я не думаю. что потомки по достоинству
оценят труд тех, кто из самых лучших побуждений к недавнему юбилею собирал
по архивам выступления Муравленко на партхозактивах. Выступления - они и
есть выступления, что нам в них - пришла зима, настало лето. Спасибо партии
за это. Это не литература - это из разряда молитв и заклинаний. Муравленко
ОЧЕНЬ удобен для того, чтобы его приспособить под себя - например, товарищ
Зюганов. Мог ли бы Муравленко управлять страной? Той - не смог бы. Он бы
себя в Кремле чувствовал, как таракан в будильнике. Там запах не такойг
Черт от ладана - от него там шарахались, что делать. Ладан - он из нефти
делается.
* * *
Говорят, что АТЕИЗМ - это тонкий слой льда, по которому один человек сможет
пройти без труда, но целый народ - обязательно ухнет в бездну. Я думаю, что
в нашем бушующем мире есть и еще немало всякого, что также похоже на эту
тоненькую ледяную корочку. И еще мне кажется, что роль легких на подъем
первопроходцев, которые по этим корочкам безнаказанно шляются, заключается
и в том, чтобы вовремя крикнуть народу с того берега: сюда не ходи,
провалишься. Правда, народ все равно любопытен и его криком не убедишь.
Личным примером действовать? То есть - остановиться, провалиться? Или врать
с того берега, что тут еще хуже? Муравленко был из проходческой породы.
Такие люди бегают по земле с теодолитами, а через дорогу норовят перебегать
при желтом свете, когда не очевидно, что за ситуация возникнет в следующий
момент. "Первопроходцы" есть не только в человеческом роду, но и среди
животного мира. Зачем-то так устроила природа. У этих немногочисленных
особей (а их примерно 2-3 процента на любое стадо) есть две немаловажные
особенности. Именно они находят выход из ЛЮБОГО лабиринта, в котором
цепенеют от ужаса все остальные. И именно они же острее других чувствуют
чужую боль. Вот почему редко кто из "первопроходцев" выбивается на самый
верх иерархии - ведь дорога туда, как правило, лежит по трупам соперниковг
Но во всяком правиле есть исключения. Редчайшие - но для гигантской страны
статистически вероятные. Хотя Муравленко со всей очевидностью принадлежал к
"первопроходческой" породе, он каким-то не до конца мне понятным способом
"перестроил" свои сердце и психику так, что научился жить и среди чужой
боли, шума, суеты партсъездов и пленумов. Скорее всего, ему пришлось для
этого наступить на горло какой-то другой своей песне - возможно,
человечество потеряло в лице этого остроглазого хлопчика то ли великого
художника, то ли музыкантаг А всего-то и приобрело - ключи от чулана, где
деньги лежат под ногамиг
* * *
Но даже у хорошо тренированного сердца есть свой жизненный ресурс.
Физиогномисты утверждают, что по складу лица Виктору Муравленко на роду
было написано жить около 97 лет. Так что треть его жизни мы с вами,
любезные, смачно счавкали за здоровье свое и собственных внуков. Из чего
вытекает необходимость доброго слова в адрес нашей с вами жертвы.
* * *
Губкин был родом из места, равноудаленного и от Дивеева - обиталища
Серафима Саровского, и от ядерного Арзамаса. Так что не вполне ясно, чего в
нем было больше - от Бога или от дьявола.
* * *
У моря живут поморы. У озер живут позеры (есть, оказывается, и такое
русское слово). А у топей - утопистыг Мечтатели. Жить в этих местах почти
нельзя. Но если очень хочется - то можно. Но город, построенный Петром на
болоте, оказался едва ли не самым красивым в мире. Если подняться
высоко-высоко, то не увидишь границ - ни округов, ни областей, ни
государств. Не увидишь и Полярного круга. Его тоже выдумали люди. А кто
виден? Птицы небесные, хотя, конечно, редкая птица залетит сюда по
собственной инициативе - разве что с пути собьется. Впрочем, птиц теперь
тоже не обманешь. В прошлом году гигантский косяк перелетных гусей, подумав
немного, решил в Россию не лететь, а остался в Аргентине. И рыбы тоже ищут,
где лучшег Это человек ищет - где глубже. Если он человек, конечно, а не
рыба. Муравленко часто летал на вертоле
Письмо авторам
|
